Апофеоз милицанера
Когда здесь на посту стоит Милицанер
Ему до Внуково простор весь открывается
На Запад и Восток глядит Милицанер
И пустота за ними открывается
И центр, где стоит Милицанер —
Взляд на него отвсюду открывается
Отвсюду виден Милиционер
С Востока виден Милиционер
И с Юга виден Милиционер
И с моря виден Милиционер
И с неба виден Милиционер
И с-под земли...
да он и не скрывается
Он жив, он среди нас как прежде
Тот рыцарь, коего воспел
Лилиенкрон, а после Рильке
А после — только я посмел
Вот он идет на пост свой строгий
Милицанер в своем краю
И я пою его в восторге
И лиры не передаю
Так встретились Моряк с Милицанером
И говорит ему Милицанер
Ты юношества должен стать примером
Как зрелости я форменный пример
Ты с точки зренья высшего предела
Осмыслить должен ветреные страсти
Подняться над минутностью пристрастий
Я должен — отвечал Моряк и сделал
В буфете Дома Литераторов
Пьет пиво Милиционер
Пьет на обычный свой манер
Не видя даже литераторов
Они же смотрят на него
Вокруг него светло и пусто
И все их разные искусства
При нем не значат ничего
Он представляет собой Жизнь
Явившуюся в форме Долга
Жизнь кратка, а искусство долго
И в схватке побеждает жизнь
Вот, говорят, Милицанер убийцей был
Но нет, Милицанер убийцей не был
Милицанер константен меж землей и небом
Как частный человек, возможно, он убил
Все неслучайно в этом мире:
Убийца послан чтобы убивать
Милицанер — чтобы законы воплощать
Но если он в мундире убивает
Не государства он законы подрывает
Но тайные законы мирозданья
Метафизического он достоин наказанья
Есть метафизика в допросе
Вот скажем наш Милицанер
А вот преступник, например
Их стол зеленый разделяет
А что же их объединяет? —
Объединяет их Закон
Над ними царствуя победу.
Не через стол ведут беседу
Они ведут через Закон
И в этот миг как на иконе
Они не здесь — они в законе
Пока он на посту стоял
Здесь вымахало поле маков
Но потому здесь поле маков
Что там он на посту стоял
Когда же он, Милицанер
В свободный день с утра проснется
То в поле выйдет и крылом
Он ласково цветка коснется
Посередине улицы
Стоит Милицанер
Не плачет и не хмурится
И всем другим пример
Но кто возьмет ответственность
Что он не входит вдруг
Вот в этот миг ответственный
Во ада первый круг
Когда придут годины бед
Стихии из глубин восстанут
И звери тайный клык достанут —
Кто ж грудею нас заслонит?
Так кто ж как не Милицанер
Забыв о собственном достатке
На возмутителей порядка
Восстанет чист и правомерн
Он жизнь предпочитает смерти
И потому всегда на страже
Когда он видит смерть и даже
Когда она еще в конверте
О, как ее он понимает
Как чувствует ее плечом
Ежесекундно и причем
Плеча он не отодвигает
Был Милицанером столичным
Она же по улице шла
Стоял на посту он отлично
Она поздней ночею шла
И в этот же миг подбегают
К ней три хулигана втроем
И ей угрожать начинают
Раздеть ее мыслят втроем
Но Милицанер все заметил
Подходит он и говорит:
Закон нарушаете этим
Немедленно чтоб прекратить!
Она же взирает прекрасно
На лик его и на мундир
И взгляд переводит в пространство
И видит рассвет впереди
Страна, кто нас с тобой поймет
В размере постоянной жизни
Вот служащий бежит по жизни
Интеллигент бежит от жизни
Рабочий водку пьет для жизни
Солдат стреляет ради жизни
Милицанер стоит средь жизни
И говорит, где поворот
А поворот возьми и станься
У самых наших у ворот
А поворот уходит в вечность
Народ спешит — уходит в вечность
Поэт стоит, вперяясь в вечность
Ученый думает про вечность
Вожди отодвигают вечность
Милицанер смиряет вечность
И ставит знак наоборот
И снова жизнь возьми и станься
У самых наших у ворот
А вот Милицанер стоит
Один среди полей безлюдных
Пост далеко его отсюда
А вот мундир всегда при нем
Фуражку с головы снимает
И смотрит вверх, и сверху Бог
Нисходит и целует в лоб
И говорит ему неслышно
Иди, дитя, и будь послушный
На лодке посреди Оки
Милицанер плывет и смотрит
Чтоб не утоп кто средь реки
По собственному недосмотру
Вот так вот средь неверных вод
В соблазн вводящих очень многих
Как некий остров он плывет
Куда в беде поставить ногу
Нам можно
Вот пожар развел Пожарник
А Моряк бежит в простор
Только вот Милицанер
Наш защитник и ударник
Моряку он говорит:
Послужи-ка, брат, народу!
А Пожарнику он воду
Льет на красные глаза
С женою под ручку вот Милицанер
Идет и смущается этим зачем-то
Ведь он государственности есть пример
Таки и семья — государства ячейка
Но слишком близка уж к нечистой земле
И к плоти и к прочим приметам снижающим
А он — государственность есть в чистоте
Почти что себя этим уничтожающая
Милицанер гуляет строгий
По рации своей при том
Переговаривается он
Не знаю с кем — наверно
С Богом
И голос вправду неземной
Звучит из рации небесной:
— О ты, Милицанер прекрасный!
Будь прям и вечно молодой
Как кипарис цветущий
Вот Милицанер стоит на месте
Смотрит все вокруг, запоминает
Все вокруг, а вот его невеста —
Помощь Скорая вся в белом подлетает
Брызг весенних веер поднимает
Взявшись за руки они шагают вместе
Небеса вверху над ними тают
Почва пропадает в этом месте
Ворона где-то там кричит
На даче спит младенец
И никого младенец спит
Один — куда он денется-то
Но если кто чужой возьмет
И вдруг нарушит сон его
Милицанер сойдет с высот
И защитит младенца сонного
Про то сья песня сложена
Что жизнь прекрасна и сложна
Среди небес полузаброшенных
Порхает птичка зензивер
А в подмосковном рву некошеном
С ножом в груди Милицанер
Лежит
Полюбил я от детства Милицию
И не мог ее не полюбить
Я постиг ее тайную суть —
Совпадать с человечьими лицами
Человеку же с нею совпасть —
Все равно, что в безумие впасть
Потому что конкретные лица мы
По сравненью с идеей Милиции
Там, где с птенцом Катулл, со снегирем Державин
И Мандельштам с доверенным щеглом
А я с кем? — я с Милицанером милым
Пришли, осматриваемся кругом
Я тенью легкой, он же — тенью тени
А что такого? — всяк на свой манер
Здесь все — одно, ну — два, здесь просто все мы птицы
И я, и он, и Милицанер
Теперь поговорим о Риме
Как древнеримский Цицерон
Врагу народа Катилине
Народ, преданье и закон
Противпоставил как пример
Той государственности зримой
А в наши дни Милицанер
Встает равнодостойным Римом
И даже больше — той незримой
Он зримый высится пример
Государственности
Вот вверху там Небесная Сила
А внизу здесь вот — Милицанер
Вот какой в этот раз, например
Разговор между них происходит:
Что несешься, Небесная Сила? —
Что стоишь ты там, Милицанер? —
Что ты видишь, Небесная Сила? —
Что замыслил ты, Милицанер? —
Проносись же, Небесная Сила! —
Стой же, стой себе Милицанер! —
Наблюдай же, Небесная Сила! —
Только нету ответа ему.
Я просто жил и умер просто
Лишь умер — посреди погоста
Мучительно и нестерпимо долго
Глядя в лицо мое умершее
Стояла смерть Милицанершею
Полна любви и исполненья долга
Стоял мороз и мощные дымы
Входили в небо стройными рядами
И труд был - их от яви отличить
Но и отдать чему-то предпочтенье
И я ему сказал тогда: Орлов!
Вот труд тебе - от яви отличи
Но и отдай чему-то предпочтенье
И это будет мистика Москвы
Когда твои сыны, моя Москва
Идут, вооруженные прекрасно
Куда ни глянут - то повсюду Демон
Вдали их - Демон, и вблизи их - Демон
Сосед их - Демон, и отец их - Демон
И москвичи бросаются и прогоняют призрак
И вновь горит священная Москва
Когда здесь воссияли две известных бездны
О ты, моя Москва, вперед шагнула и закрыла грудью
Лишь по краям струится гарь и дым
И горе тем, кто сдвинет тебя с места
Смутившись запахом, идущим от тебя
И москвичи все станут на защиту
И будут их разить - спасая их
Выходит слесарь в зимний двор
глядит: а двор уже весенний
Вот так же как и он теперь -
Был школьник, а теперь он слесарь
А дальше больше - дальше смерть
А перед тем - преклонный возраст
А перед тем, а перд тем
А перед тем - как есть он, слесарь
Женщина плавает в синей воде
Гладкою кожей на солнце сверкая
ведь человек! - а как рыба какая
Неуловимая в синей воде
Но подберется когда не спеша
Ужас какой или пакость какая -
Вот уже только глазами сверкает!
Только безумие! Только душа!
Старушка в кассу денежки кладет
Откуда денежки-то у старушки
Уж не работает и, видно, пьет
да разные там внучики да внучки...
Откудв денежки-то? -ох-ох=ох!
Неужто ли старая ворует?
Да нет, конечно - просто накопила их
За долгую за жизнь за трудовую
Ел шашлык прекрасный сочный
А быть может утром рано
Эти самые кусочки
В разных бегали баранах
Разно мыслили, резвились
А теперь для некой цели
Взяли да объединились
В некий новый, некий цельный
Организм
Пока он на посту стоял
Здесь вымахало поле маков
Но потому здесь поле маков
Что там он на посту стоял
Когда же он, Милицанер
В свободный день с утра проснется
То в поле выйдет и цветка
Он ласково крылом коснется
Невтерпеж стало народу:
Пушкин, Пушкин, помоги!
За тобой в огонь и воду!
Ты нам только помоги!
А из глыби как из выси
Голос Пушкина пропел:
Вы играйте-веселитесь
Сам страдал и вам велю!
Вот Достоевский Пушкина признал:
Лети, мол, пташка в наш-ка окоем
А дальше я скажу что делать
Чтоб веселей на каторгу вдвоем
А Пушкин отвечал: Уйди, проклятый
Поэт свободен, сраму он неймет!
Что ему ваши нудные страданья!
Его Господь где хочет - там пасет
Вот дожьдь идет, мы с тараканом
Сидим у мокрого окна
И вдаль глядим, где из тумана
Встает желанная страна
Как некий запредельный дым
Я говорю с какой-то негой:
Что, волосатый, улетим! -
Я не могу, я только бегать
Умею! -
Ну, бегай, бегай
Там где с птенцом Катулл, со снегирем Державин
И Мандельштам с доверенным щеглом
А я с кем? - я с Милицанером милым
Пришли, осматриваемся кругом
Я тенью легкой, он же - тенью тени
А что такого? - всяк на свой манер
Там - все одно, ну - два, там просто все мы - птицы
И я, и он, и Милиционер
КУЛИКОВО ПОЛЕ
Вот всех я по местам расставил
Вот этих слева я поставил
Вот эти справа я поставил
Всех прочих на потом оставил -
Поляков на потом оставил
Французов на потом оставил
И немцев на потом оставил
Вот ангелов своих наставил
И воронов вверху поставил
И прчих птиц вверху поставил
А снизу поле предоставил
Для битвы поле предоставил
Его деревьями уставил
Дубами-елями уставил
Кустами кое-где обставил
Травою мелкой застелил
Букашкой мелкой населил
Пусть будет все как я представил!
Пусть все живут как я заставил!
Пусть все умрут как я заставил!
Так победят сегодня русские
Ведь неплохие парни русские
И девки неплохие русские
Они страдали много русские
Терпели ужасы нерусские
Так победят сегодня русские
Что будет здесь, коль уж сейчас
Земля крошится уж сейчас
И небо пыльно уж сейчас
Породы рушатся подземные
И воды мечутся подземные
И звери мечутся подземные
И люди бегают наземные
Туда-сюда бегут приземные
И птицы поднялись надземные
Все птицы-вороны надземные
А все ж татары поприятней
И лица мне их поприятней
И голоса их поприятней
И имена их поприятней
Да и повадка поприятней
Хоть русские и поопрятней
А все ж татары поприятней
Так пусть татары победят
Отсюда все мне будет видно
Татары, значит, победят
А впрочем - завтра будет видно
Крылатым воскресеньем
В крылатый месяц май
Крылатым там каким-то
Крылатым чем-то там
Я вышел из подъезда
Из дома своего
Где я провел всю зиму
И со своей семьей
Я вышел и заплакал
На корточки присел
И мне не стало мочи
И жить не захотел
Вот я терпел всю зиму
Был худ, но духом бел
А тут какое счастье! -
И жить не захотел
И даже эта птица козодой
Что доит коз на утренней заре
Не знает, почему так на заре
Так смертельно, смертельно пахнет резедой
И даже эта птица воробей
Что бьет воров на утренней заре
Не знает отчего так на заре
Так опасность чувствуется слабей
И даже эта травка зверобой
Что бьет зверей на утренней заре
Не знает, очего так на заре
Так нету больше силы властвовать собой
Жизни античной цветы запоздалые -
Ванна и жидкость при ней Бадусан
Этим я нежился помню и сам
Да вот отнежился - больше не стало
В смысле, в продаже исчез Бадусан
Ванна сломалася, больше не стала
Вот и стою я - цветок запоздалый
Жизни античной - не верю и сам
Вот завился дым колечком
Вышла кошка на крылечко
А что она видит -
Она видит праздник
Люди в разном виде
Но не безобразники
А что кошке делать?-
Стала она грустна
У них, у людей - идеи
А моя жизнь пуста -
И поджала губки
Вот Милицанер стоит на месте
наблюдает все, запоминает
Все вокруг, а вот его невеста
Помощь Скорая вся в белом подлетает
Брызг весенних веер поднимает
Взявшись за руки они шагают вместе
Небеса вверху над ними тают
Почва пропадает в этом месте
Сегодня утром на брегах Невы
Вас, Александр Сергеич, вспомнил утром
По той причине, что развратны вы
А я через столетье целомудрен
И зарыдал я на брегах Невы
Увидя дев кругом столь полногрудых
Что захотел развратен быть как вы
Не захотел как я быть целомудрен
Весна, крестьянин торжествует
А что ему торжествовать
На то законы существуют
Чтоб каждому существовать
Чтоб каждому быть на подходе -
Сегодня здесь, а завтра там
Коль зима пришла - так ходит
За крестьянином по пятам
Близь немецкой деревушки
Девушки-подружки
Бела козлика поймали
За крутые рожки
Они вот его ласкают
Тихо обнимают
Чем-то желтым поливают
И коричневым и мягким
Чем-то натирают
Ты лети, наш голубочек
А и полетел он
Только стал он своим телом
Вдруг каким-то очень
Неприкасаемым
Для женских касаний -
Чисто могила Ленина
Разреши мне,матушка
Дикого медведюшку
В гости к нам привесть! -
Ох ж ты, моя деточка
Глупая кровиночка
Он же нас поесть! -
Так и есть
Съел
Права была матушка
Так скажешь что-нибудь не то
Но тихо - Бог и не заметит
Но государство эа него
Все в книжечке своей отметит
И ты вскричишь: Но Бог! Но Бог!
Ведь Он, ведь Он не возражает! -
- А совесть, совесть-то твоя
Что? - ничего не возражает
Тоже? -
И тебе нечего возразить
Был тихий вечер среднерусский
Садилось солнце догорая
Окрестности перебегая
Ложились тени, в белой блузке
Или черной
Нет, все-таки в белой
Я шла с тобой и вижу узкий
Провал, я глянула: Мой милый
Смотри! - ведь это же могила
Ленина! -
Да я знал
Лети мой пух, как пух травинки
И плачь кукушечкой родной
И виждь:
Как нету капельки-кровинки
В пределах девочки одной
И словно лампой керосиновой
Вернувшись в город Ленинград
Из Екатеринбурга
Ее лицо пылает синее
Рубиновые лишь горят
Зубы ее
Пойти с Наташкою в кино
Иль с белой девушкою Тоней
Лежать на стриженом газоне
Или с Владимиром вино
Пить, как описывал нам гений
Российский, вдруг сказав: Евгений! -
- Владимир! - отвечает он утомленным голосом
Мы жили около воды
К реке под вечер выходили
И странно-птичие следы
Двупалые мы находили
На песке
Однажды поздно вдоль реки
Идем и видим: жуткой силы
Там что-то тянут рыбаки
Гляжу - да это же могила
Ленина
Котеночек лежит премил
Что просто никакой нет силы
Но кто-то гвоздичком прибил
Его к дощатому настилу
О Боже!
- Котеночек, кто твой убийца?
Кто эта подлая свинья! -
Котенок тихонько смеется
И смотрит на меня... - не я!
Не я! не я! не я!
Не я! Боже, не я! не я! -
Котенок ж тоненько смеется
Кровинка из него лиется
Скользит, скользит и вдаль несется
И возвращается на дню
Ведя с собою полуптицу
Полуогромную свинью
И гвоздь в руках ее святится
Котенок тоненько смеется
И мне: Вот ты и есть убийца! -
- Да нет же! не я! не я! не я!
Не я! не я!
Не я! -
- Ты! - говорит полусвинья -
Ты
Что ворона от нас здесь отличает? -
А то, что он отлично отличает
Где жизнь, где смерть и просто отвечает:
Вот смерть! - на то здесь и поставлен
Пойду-ка в вороны, а то не стало
Мне мочи
От путаницы этой окружающей
Дитя, ты почто отвернулось к двери
И личиком не обернешься
Смотри, твоя шейка как будто в крови
От холода все ты трясешься
Смотри, твоя ручка бледна и легка
Иди ко мне, дом мой свободен -
Оно обернулось - а там два клыка
Сверкнули и крест лишь Господень
Спас
Тот кто убил в себе майора
Тот демона в себе убил
Он укреплен здесь лишь де-юре
Де-факто - он игрушка сил
Разнонаправленных, первичных и
равномогущественных
Не зрящих всяких там де-юре
И лишь убив в себе майора
Майором можешь быть
Живая, лучшья часть меня
На неживую ополчилась:
Уйди! что надобно тебе!
Вот от тебя тут расплодилось
Тьма! -
А та откроет мертвы очи
И шепчет: Ну, чего ты хочешь
От меня?
Не себя ради!
По шумной улице брести
Смотреть в прозрачные витрины
И спутнице лет двадцати
Иль около сказать: Кристина
Давай хоть в шутку купим что-то
Ведь марок - тьма! - Да неохота! -
Ну, неохота так неохота!
Мне и самому что-то неохота
Хотя марок, скажем прямо, тьма
А неохота
Вот старый человек пивка
Выпить решил у магазина
Вот пьет он, а вокруг - грязина
И жизнь как тощая резина
Ну выпьет, выпьет он пивка
А дальше что? -
Я вас спрашиваю
Две девушки в тени аллей
Под Берлином
Целуются со страстью новой
Как нежный Герцен с Огаревым
Нежным же
О Боже, сколько лет и дней
Миновалось -
А все то же
Купить за марку банку пива
А на другую - булку с сыром
Пойти по улице направо
А улица уходит криво
И упирается красиво
В какой-то прудик неглубокий
Присесть и чувствовать себя
Оставленным и одиноким
Заброшенным -
Так прекрасно
И горько!
Какая прелесть в ресторане
На пятьдесят четвертой стрит
Почувствовать вдруг расстоянье
Которое как зверь висит
Отсюда до живой России
И вдруг почувствовать: Осилим -
Почувствовалось: Все, все осилим!
И это осилим
И то осилим -
Почувствовалось так
Он на нее орлом слетает
Чтобы совокупиться с ней
Она ж под ним внезапно тает
Как легкий снег живых полей
Российских
И он оказывается как в ямке
Огромным членом в землю прям-таки
Впрессован
Что и не выдернуть
Вся в кожаном и вышитом приходит
Сапог растегивает у бедра
И говорит: Вот так и жизнь проходит! -
По-французски говорит -
А завтра, может, уж пора
Ложиться не в постель - в могилу
Что улыбаешься? мой милый
С тобою вместе! -
А улыбаюсь потому, что у нас на Руси это
называется: и умерли в один день
